Феликс Коробов, главный дирижер Московского академического Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, рассказал о том, как создавать ощущение дома в любом путешествии и зачем привозить в Москву старинную ступку для яда.
— Правда ли, что некоторое время назад вы начали писать путеводитель по любимым городам?
— Да, было дело. Как-то мы с приятельницей сидели в кафе, и у нас одновременно зазвонили телефоны. Мой знакомый спрашивал, где можно вкусно пообедать на Корфу, а ее подруга – где лучше есть морепродукты в Риме. Улыбнувшись совпадению, мы решили написать собственный справочник для друзей, и даже взялись за дело очень активно, поделив страны и города. Но через неделю одновременно подумали:
«Ведь если мы напишем, что в Аяччо есть дивная кофейня, в которой никогда не бывает много посетителей, чудесный вид на гавань, вкусный кофе, а старушка-хозяйка делает потрясающий пирог с апельсиновыми корочками, то больше, кроме вида на гавань, там ничего не останется – ни кофе, ни пирога, ни тишины».
И из эгоистического чувства самосохранения мы не стали ничего публиковать. Хотя, если мне звонят друзья и спрашивают, где можно перекусить или что посмотреть, я все-таки отрываю от сердца дорогие места.
— В свое время вы перебрались из Екатеринбурга в Москву, сейчас проводите большую часть времени в гастролях. Что для вас дорога в целом?
— Мы всегда в дороге. Будь то совершенствование в профессии (а это, несомненно, дорога, и от тебя зависит, какой она будет и к какой цели ведет), или просто гастроли, или отдых и путешествия.
Мне очень повезло: благодаря гастролям, к 35 годам я побывал во всех музеях, о которых мечтал с детства. Неважно, что, однажды в Германии мне пришлось встать рано утром и бежать из городка, где я жил, через лес в соседний Ингольштадт. Зато я посмотрел замок и картину, которую хотел увидеть, и даже успел на репетицию к 12 часам.
— Куда вы всегда рады возвращаться?
— Возвращаться всегда нужно домой. Это такое же железное правило, как и необходимость ощущать себя везде дома. А дом всегда там, где родители. Когда я учился в Московской консерватории, родители еще жили в Екатеринбурге. Мои приезды два раза в год, зимой и летом, были абсолютным счастьем присутствия дома – там, где тебя ждут, где ты нужен и тебе спокойно.
С 1 января 2000 года это ощущение окончательно переехало в Москву – вместе с родителями. Бывая иногда в Свердловске, я прихожу поностальгировать в места, в которых было хорошо и которые берегут память о важных людях. Уже нет моей школы, в старинном здании которой было всего 20 классов (мы занимались иногда в три смены, еще выкраивая время на шалости), но там было это ощущение дома. Нашего дома.
Поэтому я иду в консерваторию, где проходили занятия на виолончели с моим первым учителем – замечательным педагогом Сергеем Федоровичем Пешковым. Еще до того как я взял в руки виолончель, он сказал слова, которые я помню всю жизнь:
«Мы с тобой сейчас где-то очень далеко увидим маленькую звездочку – нашу цель в искусстве. Мы будем всю жизнь к ней стремиться. Может быть, никогда ее не достигнем. Но мы должны идти по этой дороге».
После этого я обычно захожу в знаменитый Дендрарий – парк в центре города в районе УПИ, где мы каждый вечер гуляли с родителями и разговаривали с отцом на любые темы. Больно, что есть вещи, которые нельзя вернуть.
— Вам действительно удается ощущать себя везде как дома?
— Это очень важно, и именно благодаря этому правилу даже самые тяжелые гастроли превращаются в удовольствие. Я, к счастью, очень давно это понял. Куда бы ты ни приехал, ты должен просто жить. Гостиница – не времянка и не ночлежка: четверть нашей актерской жизни проходит в отелях. Поэтому, даже приехав на одну ночь, я разбираю чемодан и раскладываю вещи в шкафу. Бритва, трубка и письменный прибор занимают свое место, книга и партитуры кладутся на прикроватный столик.
И вот ты приходишь уже не в стерильно-холодный номер отеля, а возвращаешься домой. Но и помимо отеля, для меня очень важно не бегать по городу, фотографируя достопримечательности, а просто жить жизнью того места, в которое приехал. Обедать, где едят местные жители, пить кофе – пусть на клеенке и не в фешенебельном отеле, но зато там, где кипит настоящая жизнь и куда после работы приходит мужчина из дома напротив и бабушка из соседней лавки.
Когда-то гений путешествий Петр Вайль сказал: конечно, приехав в Пизу, лучше всего воспользоваться путеводителем Кука, который выведет тебя к знаменитой башне. Но куда интереснее бродить по городу, заблудиться и, случайно выйдя из подворотни, увидеть башню перед собой.
–Значит, на гастролях предпочитаете местную кухню?
— Конечно! Во-первых, кухня – это один из способов познавать мир. Тот же Вайль сформулировал триумвират: архитектура – литература – кухня. Ну и потом это самое правильное и безопасное. Не стоит искать в Токио хорошую пиццу или в Узбекистане суши. Но вкуснее мяса в сковородке, приготовленного на улице в Ташкенте, или суши в забегаловке на задворках Токио трудно что-то представить.
— Cреди ваших друзей много шеф-поваров?
— Немного, но сложные в этом смысле города для меня существуют. Например, в Триесте и Риге у каждого из трех моих друзей по ресторану. Чтобы никого не обидеть (а у поваров чувство ревности сродни музыкантскому), приходится иногда три раза в день обедать – а готовят они фантастически вкусно! Расплачиваешься, увы, после – строжайшей диетой.
— Из чего складывается ощущение «это мое место»?
— Сложно сказать… Это и атмосфера, и «воздух», и настроение. А может, ты просто был в этот момент счастлив и воспринимал город в розовом свете. Помню, в первый приезд в Дюссельдорф город мне чрезвычайно не понравился: стояла слякотная осень, мы жили в холодной, далекой гостинице, тяжело добирались до театра, я не знал, куда идти и что смотреть.
А два года спустя я получил предложение от Юри Вамоша поставить там «Спартака» Хачатуряна. Прилетаю – меня встречают радостные лица, и дальше два сезона абсолютного счастья. Сейчас это любимейший город, в котором меня знают и помнят многие – от табачниц в киосках до официантов в Старом городе, по которому я могу водить экскурсии, не открывая глаз.
— А какие еще города попадают в «домашнюю» категорию?
— Модена, Монтрё, Лландидно, Лондон, Вена, Пярну, Таллинн, Триест, Тянцзинь. И, конечно же, Корфу.
— Что нужно возить с собой, чтобы везде чувствовать себя уютно?
— Только себя. Свои мысли, эмоции, сердце. Состояние комфорта зависит лишь от самого человека. Иногда в роскошных отелях в центре Вашингтона или Лондона ходишь по пятикомнатному номеру и понимаешь, что тебе неуютно и все раздражает.
А приезжаю в любимый отель в Петербурге (гостиница моих уже многолетних друзей «Старая Вена» в доме, где жил и умер Чайковский), в котором только кровать, блинчики на завтрак и шикарная библиотека, – и я дома.
Кстати, приезжая в отель, с точностью до 99% знаю, кто был дизайнером помещения – мужчина или женщина. Каким образом? Очень просто: ключ в том, как в ванной комнате расположены светильники над зеркалом. В большинстве отелей нормально побриться опасной бритвой просто невозможно.
— Какие специфические для музыканта вещи всегда летают с вами в багаже?
— «Профессиональный набор» обычно стандартный: если едешь дирижировать, футляр с палочками, карандаши, а если играть на виолончели – запасные струны, канифоль и куча мелочей. Но железное правило: ноты только с собой в ручной клади, какими бы тяжелыми ни были партитуры.
Все остальное (даже виолончель, как однажды было в Дублине, когда после стыковки из Амстердама не пришел наш багаж) можно найти, купить, одолжить. Все, кроме своих нот со своими пометками. Поэтому – никогда в багаж.
— Лучшие покупки в путешествиях?
— Их множество, и, конечно, значительная часть имеет прямое отношение к творчеству. Например, фраки я уже более двадцати лет покупаю в одном и том же магазине в Вене на Кольмаркт-штрассе. При этом в первый раз мне продал фрак еще дедушка – владелец этого магазина. Потом 15 лет я покупал у отца. В прошлый раз традиционно зашел туда за фрачным набором, и меня обслуживал уже внук. Вот такая семья, традиции и такой дивный магазинчик.
Одна покупка имела непосредственное отношение к истории нашего театра. У нас были гастроли в Триесте, и время, проведенное там, – одно из лучших гастрольных воспоминаний. Немного о предыстории: в советское время купить ноты в СССР было невозможно. Было то, что выпускало издательство «Музыка», и особым шиком считалось «отхватить» где-то в магазине иностранной литературы случайную партитуру дружественных издательств «Петерс» и «Будапешт».
