На неопределённый срок. Потому что снова хочется рыдать, выходя на лёд. А что будет дальше, только бог видит.
— Допинг-офицеры покоя не дают! Перед личным турниром пришли, и сейчас за мной ходят, — первое, что сказала Екатерина Боброва в микст-зоне после завершения олимпийской программы в танцах на льду.
И сразу уточнила. — Но пробы брали у всех. Просто на русских сейчас такое внимание, что как только у него берут пробу, сразу же ищут предвзятость. А то, что у турков, итальянцев или испанцев берут? Все обсуждают, что Загитовой сорвали тренировку, а у нас также итальянцам сорвали. Без обсуждения. Да и слава богу, что сейчас у всех берут пробы — чтобы потом не было к чему придраться. — Раз уж вы заговорили про допинг…Что скажете о ситуации с Крушельницким?
— Честно, мы об этом ничего не знаем. Да и зачем выяснять? Нас это бы только сбивало. Вот сейчас, после того, как мы отстрелялись, интересно узнать, что там и как. Будем изучать сидеть.
— Как оцените ваш прокат?
— Мы не сожалеем. Сделали всё, что могли, — сказала Катя.
— Действительно, отдали все силы, которые у нас были, — подтвердил Дмитрий. — Я сказал себе ещё в начале сезона, что отдам всё здоровье, сделаю всё возможное, чтобы в конце сезона на Олимпиаде, если мы займём призовое место, отдать себе отчёт: мы работали, нигде не схалявили, не поддались своим чувствам и болезням. Это было оправдано. Мы действительно отдали все силы в этом сезоне на подготовку. Правильно Катя сказал: всё, что могли, то и сделали. Конечно, ужасно обидно быть вне тройки — каждый спортсмен работает, чтобы занимать высокие места. Но мы нисколечко не сожалеем о том, что сейчас вне — Вы чувствуете какую-то несправедливость?
— Мы не любим об этом говорить. Вокруг пусть говорят люди со стороны, но не нам судить, — ответил за двоих Дима.
— Но это же ваши эмоции и чувства…
— Об этом говорить не хочется, честно. Ни я, ни Катя не любим оценивать свою работу. Мы смотрим на себя и только придираемся. Мы — идеалисты, нам каждый раз кажется, что плохо выступили. Думаю, что это нормально для любого человека, когда он смотрит на себя и на свою работу, и ему кажется, что он где-то что-то не доделал. Это хорошее качество, на мой взгляд, потому что каждый раз мы стремимся к лучшему.
— Вы были третьими в 2013 году на чемпионате мира, в прошлом году были третьими в произвольной программе. Можете предположить, чего всё же не хватило?
— Шансы были, и мы сделали всё возможное, чтобы их воплотить, — взяла слово Боброва. — Опять же, никогда нельзя сравнивать соревнования. Они разные, и мы не первый раз это говорим. Тогда у всех были другие программы, сидели разные судьи. Это тоже самое, что сравнивать лыжи по снегу и летний биатлон. Ну, давайте сравним, кто быстрее бежит. Но сделать это невозможно.

— Да и потом, никто не стоит на месте, — добавил Соловьёв. — Все хотят побеждать, работают. Если мы сделали свою работу, то и ребята выкладывают свой максимум. Я уверен они тоже все усердно работали. Поэтому в этой борьбе пятое место есть пятое место.
— В Сочи тоже же было пятое место…
-У меня крутилось это в голове после короткой программы, — сказал, чуть помедлив, Дима. — Была мысль, что надо ломать стереотипы. Хочется сделать всё, да и возможность вроде как есть. Вероятно, понимание этого сбивало и мешало. Как только начали катать, забыли о тех мыслях, которые были внутри. Мы просто стали одним целым и сделали свою программу, прокатали, прочувствовали.
— Что обиднее: пятое место в Сочи или здесь?
— Сравнивать сложно, потому что на данный момент мы абсолютно другие люди, нежели мы были в Сочи, — сказала Катя. — Относительно того, что я чувствую сейчас, тогда было обиднее, потому что это маячило перед нами в течение всей Олимпиады. Сейчас мы сделали всё, что могли. Просто так звёзды сложились. Не на что обижаться и расстраиваться. Вот если бы мы какой-то косяк допустили в одной из программ, на командном чемпионате или на тренировках… Здесь мы катались идеально, нам не за что себя корить.
— Сибутани в Сочи были девятыми, то есть ниже вас. Сейчас они на третьем месте. Могло ли на это повлиять ваше отсутствие на чемпионате мира?
— Всё влияет, — сказал Дима. — После той Олимпиады мы пропустили не только чемпионат мира, но и следующий сезон. Нам пришлось выкарабкиваться из далёкого-далёкого места и заново всё навёрстывать. Французы тоже были не на лидирующих позициях на тех чемпионатах мира и Европы, а сейчас серебряные призёры и вырвали золото в произвольной, условно говоря. Нельзя упускать ни одного шанса и цепляться за всё. К сожалению, жизнь складывается так, что приходится жертвовать спортом и заниматься здоровьем. Без травм никак.
— За кого больше переживали — за французов или канадцев?— Я за канадцев, — ответил Соловьёв. — Мне нравятся ребята своим отношением к фигурному катанию, тем как они относятся к делу. Это то, чему нужно поучиться у них каждому фигуристу. Надо относиться проще, «have fun» как они говорят. Это очень важно. Нужно учиться так воспринимать спорт с маленьких лет, и ребята научились этому именно с детства. Всё, что они делают — очень круто!
— Катя, вы говорили о том, что берёте перерыв…— Да, всё верно.
— За время Олимпиады не было мыслей всё-таки остаться?— Нет. Главное, поймите меня правильное. Есть усталость. Хочется вернуть ощущения, когда выходишь на лёд и рыдаешь от того, как сильно ты соскучился. Сейчас это всё муторно. Всё идёт подряд: и тренировки, и соревнования. За все 17 лет у меня за год было всего две недели выходных, не считая период, когда у Димы была травма. Но даже тогда я всё равно каталась, да и он в тот момент работал. Хочется отпустить ситуацию, посмотреть со стороны, как это всё работает и как будет развиваться фигурное катание. Ведь после Олимпиады будут несколько меняться правила. Надо переждать, а там только бог видит, как будет.